Восемь копеек - кило картошки,
А лучше - берёзовый сок вкуснячий,
На девять - уже гуляем немножко:
«Дружба» сырок берём однозначно.
Десять копеек - сочок томатный
Или билет на «Неуловимые»,
Ну, а одиннадцать - тут понятно:
Это оно - эскимо любимое!
Двенадцать копеек - пустая бутылка,
Монпасье или яблочный сок,
Тринадцать - батон (не руками, а вилкой!)
Четырнадцать - «Прима» (не рано, сынок?)
Пятнадцать - бутылка (уже молочная),
«Полубокс» (причёска), беляшик,
Шестнадцать - чёрный, буханка, точно!
И молока пирамидка из ящика,
Семнадцать - сто грамм разливной сметаны.
Восемнадцать - батон, это - проверено!
Девятнадцать - пломбир, разлюбимый самый,
А двадцать - из бочки стакан портвейна,
Двадцать одна - сотня граммов «взлётной»,
Ситро в стекле - двадцать две копеечки,
Ещё двадцать две - «Беломор» почётный
(Купил, и кури себе на скамеечке).
Столько же стоила кружка пива,
А двадцать три - сосиски с капустой,
Какой же парок от них шёл красивый,
Сейчас бы съел, чтоб мне было пусто!
Ну, напрягаем память бездонную:
За двадцать четыре было чего-то?
Помню! Литр молока бидонного,
Его и сейчас иногда охота.
Двадцать пять - билетик в кинушку
На сеанс «до шестнадцати лет»,
Добавь копейку, бросай войнушку
И лопай «усиленный школьный обед».
Двадцать семь - «Крем-сода» и «Буратино»,
(Выпьешь бутылку, и жизнь - легка),
За двадцать восемь - батонище длинный,
Двадцать девять - сто «докторской» без жирка.
Тридцать, которые два по пятнадцать.
Что это было? Явская «Ява»?
Память, кончай ерундой заниматься,
Помнить всё это - просто подстава!
Цифры советские, памяти пленники,
Карандашом обслюнённым химическим
Кто наносил вас на рваные ценники,
Если вы вечными стали практически?
Это же бред, это просто безумие:
Спят Мариуполь, Ростов и Москва,
Но разбуди хоть кого в полнолуние,
Скажет, не думая: «три шийсят два!»
Видел недавно Ефремова в телеке,
Там, где Доронина пела ему,
Гляжу, а на счётчике - тридцать копеек,
Вспомнил все тридцать. Зачем - не пойму.
